Леван Васадзе – “Дневник Немощного”. VI Глава. (Неавторский перевод)

Раз уж ковид так разбушевался, и в последние недели общественность так сильно им озабочена, то, быть может, сегодня мой дневник окажется в этом смысле кому-то полезным. Я расскажу о своей болезни, чтобы всё пояснить в сравнении; так же выражу мое отношение к пандемии и вакцинации, что я уже не раз делал с того момента, как она началась, и за это время нисколько не менял своего мнения. Однако сколько бы я этого не повторял, всегда найдется человек, уверенный в том, что я не говорил это во всеуслышание, так как сам он этого не слышал.

Начнем с того, что, как бы трудно нам не было, необходимо спокойствие. Вспомним, что лишь в спокойствии Бог, в том тихом веянии, о котором мы писали в Преображение. Без него с нами не может случиться ничего хорошего, и мы не сможем придти ни к какому правильному решению.

Второе. Очень многое из того, что с нами происходит, или полностью вымышлено, или представляет собой смесь лжи с правдой. Матрица, так же, как и этот вирус-убийца, существуют на самом деле и действительно пытаются управлять нами с помощью своих наемных миньонов, вопреки тому положению, в котором находится грузинская экономика.

К примеру, сегодня вы, быть может, заметили, что матрица, в лице Фейсбука, заблокировала мою статью на грузинском языке, на нашей странице «Всемирного Семейного Конгресса», где я говорил о странных обстоятельствах своей болезни. Вспомним, что в данной статье я осмелился поставить вопросы о том, почему моя болезнь совпала с моим приходом в политику, почему, когда я тайно вылетел в Стамбул, либеральные телевидения сами подняли скандал о том, что меня отравили, почему этими и другими обстоятельствами не интересуется служба госбезопасности, и так далее. Это оказалось достаточным поводом для этих «любителей свободы слова», чтобы заблокировать статью. Кто-то из миньонов «сообщил», иными словами, донес, как это делали большевики в 20-ые годы прошлого века, второй миньон принял донос и исполнил приказ, то есть совершил экзекуцию. Ничего с тех пор не изменилось.

Считаете, что я «зациклен» на истории моей болезни и преувеличиваю степень манипуляции нами со стороны матрицы? Допустим. Но примеров не счесть: кто объяснит мне, куда исчезла Намохванигэс с ее персонажами, столько месяцев наполнявшая всё наше жизненное пространство и чуть ли не определявшая статус личности в обществе лишь в зависимости от отношения ее, личности, к этому проекту? Кто-нибудь вообще знает, что там происходит? Начато строительство или нет? А Гарежди? А картографы? А Алиев? А колючая проволока? И, если открутить еще дальше назад: убит Жвания или умер своей смертью? А Бадри? А Леван Микеладзе? Кто убил Гурама Шарадзе? А Сулхана Молашвили? Что с легализацией наркотиков и целым обкуренным поколением? Можно бесконечно перечислять примеры, когда общественность взвинчивают, возбуждают, после чего переключают на другую проблему, не разрешив предыдущей.

Помните синдром аквариумной рыбки? У нее семисекундная память. Иначе она запомнила бы весь аквариум и сошла бы с ума в замкнутом пространстве. К тому моменту, когда ее любопытство и терпение достигают пика, она «перезагружается» и начинает всё осматривать заново. В социологическом смысле такова и масса, которая мыслит эпизодически, «клипово», не замечая мигания матрицы и 25-го кадра.

То же происходит и здесь. Этот мощнейший медиа-медицинский вирус – не что иное, как последнее масштабное изобретение, используемое матрицей в качестве пронумерованных волн в промежутках ее остальной работы.

Да, вирус действительно существует и действительно нас убивает. Да, я принадлежу к той части человечества, которая считает, что он создан и выпущен целенаправленно. Однако ровно такое же право на существование имеет и противоположное мнение – что вирус самостоятельно возник в природе – поскольку ни одну из этих версий мы не можем доказать, и у обеих есть сторонники среди ведущих вирусологов мира, лауреатов Нобелевской премии.

Теперь – что касается прививки. Мы видим, что даже чуть ли не в каждой семье мнения на этот счет расходятся. Как же может в подобных условиях та или иная общественная или политическая организация иметь на этот счет единое мнение?

Существует лишь регламент, установленный правилами какой-либо организации, позволяющий утверждать, что эта организация, в соответствии со своим правилами, приняла решение по этому противоречивому вопросу.

К примеру, хоть Церковь и не является организацией, она – тело Христово, а глава ее – сам Христос, но Святая Церковь, соблюдая свои канонические правила, обсудила вопрос о вакцинации и приняла, безусловно, каноническое решение: кто хочет, пусть прививается, кто хочет – нет, никого нельзя к этому принуждать, решение должно быть добровольным. Для верующего человека это Истина, для неверующего, хотя бы и номинально христианина – лишь справка для сведения.

Для таких, как я, это решение очень много значит: в прививке нет греха, так же, как  и в том, чтобы не прививаться. Человек принимает решение сам, в пределах своей свободной воли. Для человека, желающего истинной свободы и любящего ее, это облегчение и благословение, для того, кто ее не любит – трудное положение.

Однако, в данных обстоятельствах, мнение о сатанинской природе прививки это зелотство: если бы прививка была сатанизмом, Церковь объявила бы об этом в своем каноническом заключении, а не устами отдельных своих служителей, отступления которых от решения синода всегда имели, имеют и будут иметь место и в будущем.

Итак, если Мать-Церковь дает мне право выбора, значит, для меня исключается главное – опасность сделать неправильный шаг и тем погубить душу, поэтому я, как свободный человек, могу выбирать – прививаться мне или нет.

Есть ли у меня право не прививаться? Безусловно, есть. Совершенно логично, что никто не знает, какой вред может принести вакцина моему организму в долгосрочной перспективе. Ведь, элементарно, еще не прошел срок, необходимый для научного определения возможных воздействий на мой организм всех этих поспешно выработанных вакцин.

Есть ли у меня аргументы в пользу прививки? Без сомнения, есть – как медицинские, так и моральные. С медицинской точки зрения, ясно, что, не смотря на многие исключения, привитый человек переносит вирус в среднем легче, чем непривитый; с моральной точки зрения, ясно, что, не смотря на многие исключения, привитый человек в среднем реже является разносчиком вируса, чем непривитый.

Поэтому я, спокойно взвесив все эти факторы, решаю: прививаться, чтобы сократить риск собственной смерти от вируса и возможность заразить близких, или не прививаться из-за страха, на который я так же имею полное право, не зная, какое воздействие это может в будущем иметь на мой организм и организм моего несовершеннолетнего ребенка.

Имеет ли право тот, чье мнение противоположно моему, забить меня камнями из-за моего мнения? Нет и еще раз нет. Если он боится непривитых, пусть прививается сам, свыкнувшись с мыслью, что он принадлежит к обществу, состоящему из свободных личностей, а не к стаду овец. Это равно касается обеих сторон – как привитых, так и непривитых.

Любые обстоятельства уникальны, не существует двух одинаковых семей и людей. И да, жизнь сложна и принимаемые решения не могут быть шаблонными и тоталитарными. К примеру, я до болезни сознательно не вакцинировался, так как считал, что, по всей вероятности, перенесу вирус без летального исхода и не хотел подвергать свой организм риску вредоносных последствий вакцины, поскольку никто не знает, какими они могут быть.

Но зато я был вынужден соблюдать дистанцию с любимой бабушкой, которой 100 лет, и с родителями, чтобы не заразить их; то же самое я советовал и своим детям.

Начав встречи с единомышленниками, я задумался о том, как в моральном смысле правильнее поступить. К сожалению, мне целых три раза пришлось изучать довольно скучную теорию вероятности – в высшей физике, высшей математике и высших финансах, поэтому мне с самого начала было ясно, что опасность, которую представляют собой группы людей по отношению ко мне – стоящему в центре и соприкасающемуся чуть ли ни с каждым из них – намного больше той, которую я представляю для них. Но руководствоваться подобными рассуждениями нельзя. Поэтому, чувствуя ответственность за других, я решил, вопреки своему желанию, привиться и, ради служения, которое я принял, взять на себя и этот крест. Однако сделать это я не успел. Вам известно, что со мной случилось, или что со мной сделали.

Потом, когда я заболел, мне посоветовали привиться до начала химиотерапии, так как при наличии и без того ослабшего иммунитета и поврежденного миокарда, Ковида мне, по всей вероятности, не перенести. Я получил первую дозу вакцины. Но вскоре оказался перед большой проблемой. Дополнительные анализы показали, что необходимо немедленно приступать к лечению. Передо мной встала еще одна дилемма: рискнуть позволить этой редчайшей напасти медленно убивать меня в ожидании второй дозы вакцины или начать лечение и, приходя в клинику в моем скафандре, каждый раз подвергаться опасности от любой медсестры, могущей убить меня заразой, коснувшись краем рукава халата. Не представляете, какого мучения мне, и без того измученному, стоило это решение. В конце концов, я выбрал второе. Нино и моя тёща, ухаживающие за мною здесь, вынуждены были привиться, хотя, не смотря на это, они не выходят из квартиры, дезинфицируют продукты, принесенные курьером, и вносят их в дом в перчатках. Так и живем.

Я веду к тому, что каждый человек, это особый случай, и как же трагикомично, что именно наши поборники индивидуализма и разнообразия, наши либерал-атеисты этого не понимают, а хотят тоталитаризма, против которого якобы всю жизнь выступают.

Теперь о близости смерти и о том, что человеку полезно помнить о ней. Я живу с этим вот уже два месяца, не зная, Господь ли это попустил или мне подстроили и, наверное, так никогда и не узнаю.

Я хотел для контраста описать здесь всё, что испытывает моё тело и моя психика. Но, сделав это, я не решился это публиковать и стер, так как пожалел своих близких. Они, конечно же, всё знают, но я понял, что перечисление всего этого лишний раз расстроило бы моих родителей и детей, и воздержался от этого здесь. Возможно, если понадобится, я сделаю это впоследствии в иной форме.

Просто скажу, что мы все умрем. И я, пишущий эти строки, и Вы, читающие. Кто-то на второй день после прочтения – храни всех Бог! – а кто-то, самое большее, через 31,025 дней, если Вам сейчас 15 и Господь сподобит Вас жить до ста лет – желаю всем достичь этого возраста.

Так стоит ли ради этого сиюминутного, бренного существования так ненавидеть и терзать друг друга, как мы это делаем?! Не лучше ли помочь друг другу достойно подготовиться к вечности, помочь друг другу нести наш крест и тем исполнить закон Божий? Как Вы думаете?

Леван Васадзе.

20-21.08.2021     

ქართული ორიგინალი: https://eri.ge/2021/08/26/%e1%83%9a%e1%83%94%e1%83%95%e1%83%90%e1%83%9c-%e1%83%95%e1%83%90%e1%83%a1%e1%83%90%e1%83%ab%e1%83%94-%e1%83%a3%e1%83%ab%e1%83%9a%e1%83%a3%e1%83%a0%e1%83%98%e1%83%a1-%e1%83%93%e1%83%a6%e1%83%98-5/